Целься в грудь, маленький зуав. О зуавах: предыстория

Алексей Федорчук

Во второй части своего очерка я обещал рассказать о том, кто такие зуавы. Однако, взявшись за его сочинение, понял, что пока смогу выполнить обещание только частично. И потому на этой странице речь пойдёт только о предыстории тех частей, которым в дальнейшем будет суждено прославить имя малоизвестного североафриканского племени.

Есть на самом севере Африке горная система Атлас, с древних времён населённая берберами. Они считаются потомками древнего населения этой самой Северной Африки. А некоторые полагают, что и древнейшего, чуть ли не с палеолита — но в эти дебри мы углубляться не будем. Тем более что на берберских языках говорят ещё много где — вплоть до туарегов всея Сахары.

Но в рамках темы интересна та группа берберов, которая обитает в горах Центрального Атласа и называется кабилами — граница их расселения не вполне совпадает с областью, именуемой Кабилией. В частности, немало кабилов проживает во Франции, дав этой стране несколько известных футболистов. Кабилкой была бабушка Эдит Пиаф. Из этого же народа происходит французская актриса Изабель Аджани.

Однако вернёмся в горы Атласа. Кабилы, составляя ныне около 30% населения Алжира, весьма резко обособляют себя от остальных алжирцев, называющих себя арабами (хотя в основном тоже являющихся берберами, но арабизированными). Будучи теоретически мусульманами-суннитами, они, тем не менее, не ладят с исламскими фундаменталистами (как, впрочем, и с официальными властями Алжира, являющегося светским государством). Считается, что они сохранили много домусульманских пережитков. А в нынешнее время одно из требований кабилов в рамках борьбы за свою автономию, кроме признания их языка одним из государственных (наряду с арабским и французским) — право свободно быть атеистами тем, кому этого хочется.

Berber_flag.svg
Флаг Кабилии

В отличие от алжирских «арабов», среди кабилов встречается немало светопигментированных индивидуумов — по свидетельствам очевидцев, чуть ли не «нордического типа». Обычно это объясняют примесью вандалов и аланов (которым древние авторы также приписывали поголовную белокурость и белокожесть). Что, однако, мало вероятно: и первых, и особенно вторых в Северной Африке было слишком мало. Более похоже на истину, что светлая пигментация — следствие накопления рецессивных генов в условиях изоляции в горах (вроде как у нуристанцев Афганистана). Нельзя исключить и того, что это — наследие древнего населения Северной Африки: светлые глаза и волосы отмечались также для гуанчей Канарских островов, которых обычно считают ближайшими родственниками предков берберов (хотя доказать это и невозможно).

kabilka-1
Кабилка. В каком из русских селений не сойдёт за свою?

Кабилы разделялись на несколько «племенных» групп, из которых можно найти упоминание о Бени-Ратен и Игушдаль. Однако наибольшую известность из них снискали зуавы (zwawa или zouaoua). В XVIII — первой трети XIX века из них набиралась личная охрана алжирского дей. Каковой являлся главой «берберийского государства», единственной экономической базой которого было морское пиратство и прибрежный бандитизм.

«Берберийские пираты» имели к настоящим берберам отдалённое отношение: большая их часть происходила от испанских мавров, изгнанных Фердинандом и Изабеллой по завершении Реконкисты, но были среди них и представители чуть не всех народов Средиземноморья, в том числе и христианских ренегатов. Зловещая их слава гремела по всем морям тогдашнего (XV–XVII века) цивилизованного мира, вплоть до Исландии (нападение на поселение Гриндавик в 1624 году). Хельге Ингстад, откопавший на севере Ньюфандленда древнее скандинавское поселение Ланс-о-Мидоуз, высказывал предположение, что именно «берберийские пираты» добили в конце XV века гренландскую колонию норманнов. Что, кстати, не опровергнуто ди сих пор, не смотря на все ухищрения «экологов» и «зеленоведов», вроде Джареда Даймонда. Но это — совсем-совсем другая история, до которой я когда-нибудь доберусь в варяго-русском цикле.

Нехорошее поведение «берберийских пиратов», находящихся к тому же в постоянном контакте с Османской империей, почему-то очень не нравилось европейским державам, более или менее великим. И они на протяжении трёх веков (XVI–XVIII) регулярно проводили военные экспедиции, которые вошли в историю под названием Алжирских. В XVI веке эти предприятия затевали преимущественно испанские короли. И поначалу они были успешны — испанцам удалось захватить изрядную часть пиратских баз на побережье. Однако предводитель пиратов Джон Сильвер Хайр-ад-Дин Хизир Раис по кличке Окорок Барбаросса, известный (кстати, по происхождению настолько не бербер, что даже вовсе турок), в 1518 году перешёл под власть хункара Блистательной Порты (по-простому — турецкого султана). И с помощью его янычар выбил испанцев из всех захваченных пунктов.

С этого, собственно, и пошёл в полном объёме тот пиратский беспредел, о котором я упоминал выше. Ответом на что были экспедиции, организованные Карлосом I, под ником Карл V по совместительству занимавшем должность императора Священной Римской империи, и его преемником Филиппом II. Иногда экспедиционные силы терпели поражение, чаще — добивались успеха. Однако — всегда тактического: искоренить пиратство испанцы не смогли. Как не добились этого и французы в следующем, XVII веке. А в XVIII с этим не справилось и почти всё прогрессивное человечество, в лице Англии, Голландии, скандинавских государств, а затем и США. Более того, поскольку идеологические соображения (борьба с неверными) стали отступать на второй план перед соображениями экономическими, сиречь чистоганом, почти все европейские государства (и даже одно североамериканское) предпочли откупаться от «берберийских пиратов». Что, впрочем, не всегда срабатывало…

Эта ситуация имела место быть и в первой трети XIX века. Пока в 1830 году за дело опять, и уже очень всерьёз, не взялись французы. Их торговая компания действовала на территории Алжира в течении длительного времени, уплачивая дею некую фиксированную подать. Однако дей (им, начиная с 1818 года, был некий турок Хуссейн ибн Хуссейн, фигурирующий в литературе обычно как Гуссейн-паша) отличался изрядными аппетитами, и постоянно требовал увеличения этой подати. До поры, до времени Франция шла ему на уступки. Когда же притязания дея вышли за рамки приличия, было решено вразумить его силой: сначала — морской блокадой, не давшей нужного эффекта, а затем — военной экспедицией, во главе которой был поставлен генерал Бурмон.

bourmont
Генерал Бурмон

Луи Огюст Виктор де Ген де Бурмон (1773–1846) не очень известен в русскоязычных источниках, посвящённых той эпохе: в «Наполеоне» Тарле он упомянут мимоходом в паре абзацев, а Манфред в «Наполеоне Бонапарте» вроде как вообще о нём не говорит. Не без труда удалось отыскать его имя в восьмитомной «Истории XIX века», принадлежащей перу французских историков Эрнеста Лависса и Альфреда Рамбо (русский перевод можно найти в сети). Не нашлось на него и романиста, хотя бы приближающегося к по таланту к Александру Дюма-отцу.

А между тем жизнь Бурмона выглядит фантасмагорией даже в контексте эпохи революционных и бонапартовых войн, вкупе со всеми последующими событиями. На фоне её меркнут не только похождения литературных Эдмона Дантеса и Фернана Монтего, вместе взятых, но и реальные биографии маршалов и генералов революционной, императорской и бурбоновской Франции.

Родившись графом, получив стандартное для своего происхождения военное образование и выйдя офицером в гвардию, Бурмон с первых дней французской революции (обычно именуемой Великой) не проникся, в отличие от ряда своих братьев по классу, идеями Liberte, Egalite, Fraternite. А. напротив, занялся активной контрреволюционной деятельностью, командуя (успешно) отрядами шуанов в Вандее и выполняя (не столь результативно) дипломатические поручения будущих реставрированных Бурбонов. После окончательного «умиротворения» Вандеи вдруг оказывается на службе Бонапарта, тогда ещё 1-го консула. Правда, не надолго, потому как был вовлечён в якобинско-роялистский заговор (да-да, разные троцкистко-зиновьевские блоки не у нас впервые придумали). Или просто пошёл по известному делу о взрыве «адской машины» за компанию.

Так или иначе, Бурмон оказался в тюрьме, отсидел там пару-тройку лет, бежал, пробился в Португалию. Где проживал вплоть до оккупации её французами. Был арестован как враг народа, отправлен во Францию для справедливого возмездия — и вновь принят на службу Бонапартом, теперь уже занимающим должность императора под ником «Наполеон I». Показал себя в Войне Шестой коалиции (1813–1814 годы), награждён орденом Почётного легиона и произведён в генералы. Тем не менее, после первого отречения Бонапарта переходит на службу Бурбона, во время «Ста дней» возвращается к Бонапарту, однако «отъезжает за границу» незадолго до окончательной разборки между ним и союзниками — накануне битвы при Линьи, которой суждено было стать последней победой корсиканского мафиозо.

Следующий зигзаг судьбы — Бурмон появляется в Париже в свите вторично (от)реставрированного короля Людовика XVIII. Участвует в Испанской экспедиции 1823 года (той самой, в которой Фернан Мотего заложил основы своего графства, пэрста и прочего Морсер’ства), после чего получает звание пэра, а в 1829 году назначается военным министром.

Интерпретацию зигзагов карьеры Бурмона оставим профессиональным историкам французского происхождения и, главное, местожительства. То есть имеющим доступ к соответствующим первоисточникам. Или подождём её в изложении исторического романиста, равного дарованием сэру Вальтеру, Батьке Александру или пану Генрику (может быть, Артуро Перес-Реверте со временем доберётся до столь колоритного сюжета?). Тем более, что в дальнейшей жизни графа-генерала таких зигзагов было ещё немало. В контексте же темы про зуавов, весьма узкой и ограниченной, важно одно: Алжирской экспедицией 1830 года командовал не юноша, но муж, с большим и очень разнообразным жизненным опытом. А как это повлияло на основной сюжет — следующим номером нашей программы.

Целься в грудь, маленький зуав. О зуавах: предыстория: 2 комментария

  1. Сегодня , на работе , обсуждали тему , национальности зуава , путем голосования , решили что это прозвище , ближневосточного воина .

  2. До их национальности я скоро доберусь. А пока, в двух словах: разная у них была национальность. В том числе даже и еврейская :)

Добавить комментарий