Алексей Федорчук
Давеча Кирилл Крылов у себя на Фейсбучине выложил фотографию осенней корякской тундры, которая вызвала у меня чувство Deja vu. А поскольку как раз в это время я рылся в закромах Родины в поисках ностальгических азиатских фотографий, решил проверить это чувство.
Оказалось — да, есть у меня именно эта фотография, когда-то Кирилл присылал, тоже из ностальгических соображений, уже с Калифорнийщины. А рядом с ней обнаружилось ещё две — из тех же мест и времён, также Кириллом снятые, и присланные мне аналогичным образом. Что послужило поводом, во-первых, отладить, наконец, процесс сканирования в дистрибутиве Antergos, а во-вторых, разместить здесь результаты этой отладки, с небольшими комментариями.
Первая фотография — самый север Олюторского хребта, где он вливается в общую массу Корякского нагорья. Там неподалёку находится высшая точка последнего — гора Ледяная (2562 м):
С точки зрения альпинизма и даже горного туризма она не котировалась. Но, ввиду своей (финансовой) труднодоступности, пользовалась популярностью среди всякого рода туристов обычных. В первую очередь ВЦСПС’овских — ударников-стакановцев и прочих передовиков производства.
В один из первых своих сезонов наблюдал в Ачайваяме выход на маршрут одной такой группы. Блестяще экипированной родным профсоюзом. Достаточно сказать, что обуты они были в универсальную обувь советского туриста — кеды. Между прочим, китайские — тогда «китайское» ещё значило «отличное». От советского. Также как знак качества однозначно свидетельствовал:
Советское — значит отличное!
От заграничного…
Вторая картинка — скан той самой фотки, которая послужила поводом для упражнений со сканером (и значит — для этой заметки). Район бухты Северная Глубокая — Кирил там в своём посте достаточно подробно пишет:
К сказанному им добавлю только, что в тех краях есть две бухты Глубокие. Одна из них называется Северная Глубокая, а вторая, что южнее… думаете, она называется Южной? А вот нет, просто Глубокой. И последний снимок имеет к ней непосредственное отношение. Ибо сделан Кириллом к югу от лагуны Аят, которая, в свою очередь, находится южнее просто Глубокой бухты:
У меня именно с окрестностями лагуны Аят связаны впечатления от первого сезона на Олюторке, 1980 год. Но это заслуживает отдельного подробного рассказа, который последует как-нибудь в другой раз.
Пока же замечу только, что видимый на снимке мысок лежал на подходе к ежедневному маршруту. И утром он обходился по отливу, а обратным ходом, по приливу, приходилось перелезать через ту самую седловинку. С которой однажды в прибойку уронили рюкзак, тут же унесённый вослед Зиганщину и его товарищам.
В рюкзаке было… да почти ничего там не было. Но напрягши фантазию, можно было представить, что стоило списать под это происшествие — и каким образом обосновать его неизбежность, дабы совместить грандиозность потери с её неотвратимостью. А главное, ту и другую — с правдоподобием для контролирующих инстанций.
Результатом явился акт о списании полевого имущества на сумму… в общем, знатную сумму. И это стало началом моего литературного творчества. которое в дальнейшем развивалось на аналогичных актах, докладных в дирекцию, объяснительных в ОБХСС… ну там не говоря уже о всяких отчётах, статьях, книжках и прочих диссертациях.