Автор: Алексей Федорчук
10 Июнь 2007 г.
Не так давно скачал и с удовольствием пересмотрел один из любимых фильмов моей юности — тот самый, название которого вынесено в заголовок этой блогометки. И практически одновременно подряд купил и прочитал целых четыре книги, первая из которых носит то же имя и сюжетно более-менее совпадает с фильмом, а три остальные повествуют о дальнейшей судьбе героя — Павла Андреича Кольцова, запомнившегося нам в исполнении Юрия Соломина. Кажется, с этого фильма и началась его слава киноактера.
Книги написаны Болгариным и Северским — сценаристами того давнего (почти сорокалетнего) фильма. В аннотации к первой книге даже сказано, что это тот самый роман, по которому был снят фильм. Но это не так — роман, как и его продолжения, написан очень задним числом и от фильма существенно отличается.
Однако фильм действительно имел литературную предысторию. Его сценарий печатался в середине 60-х годов (то есть до начала съемок) в журнале «Вокруг света». И с ныне изданным романом не имел почти ничего общего, да и от снятого потом фильма существенно отличался. В нем не было истории с крушением транспорта с танками и еще массы абсолютно неправдоподобных деталей.
А самое главное — в нем не было капитана Кольцова — в этом амплуа в сценарии выступал капитан Марков. В котором легко узнавался его исторический прототип — Павел Васильевич Макаров. О чем, вопреки ходившим позднее слухам, было сказано открытым текстом во вступлении к публикации.
Именно Павел Васильевич Макаров и был тем самым вошедшим в легенду адьютантом его превосходительства генерал-лейтенанта Май-Маевского, Владимир Зиновьевича (или Зеноновича — в источниках можно найти оба варианта написания его отчества).
Правда, и капитаном Макаров не был. А был он прапорщиком военного времени, при весьма скромном происхождении отправившимся на фронт Первой Германской чуть не с первых ее дней. Вполне возможно — что по принципу «Или грудь в крестах, или голова в кустах».
«Груди в крестах» не сложилось — к концу войны Макаров оставался все в том же чине, в котором ее начал. Что, возможно, и повлекло его к большевикам — если следовать лучшей версии событий. Возможно, тут не обошлось и без влияния брата Владимира, каковой, судя по всему, большевиком был действительно и давно.
В данной версии Макаров направляется на формирование отрядов Красной Гвардии. Однако, прежде чем он успел приступить к этой миссии, оказывается он на пути отряда полковника Дроздовского, совершавшего свой знаменитый поход от Ясс на Дон. Тот самый, о котором пелась не менее знаменитая в последствии песня — на ее мелодию были написаны слова «По долинам и по взгорьям»…
Дроздовский комиссаров всякого рода вешал без разговоров (хотя, например, Котовского счел заурядным бандюком и сразу не повесил). И Макаров вспоминает о своем почти офицерском звании — правда, чуть преувеличивая оное, представляясь капитаном. В отряде Дроздовского находятся знавшие его лично офицеры — соратники по Румынскому фронту. Ну а проверить чинопроизводство в тех условиях было практически не возможно. Так Макаров оказывается в дроздовском отряде (в дальнейшем дивизии).
Далее — ранение Дроздовского (оказавшееся смертельным), начальником отряда назначается Май-Маевский. Что замкнутым и сплоченным дроздовцам очень не понравилось — и их вполне можно понять. Начались конфликтные ситуации. В которых Макаров, сам не будучи исконным дроздовцем, неизменно оказывался на стороне начальника — в некоторых источниках, до которых мне удалось докопаться, употребляется термин «стукачество», причем источник этот Макарову отнюдь не враждебен (в откровенно враждебных его называют гораздо хуже).
В результате, когда Май-Маевский назначается командующим Добровольческой Армии, он забирает с собой Макарова на должность личного адьютанта, никаким сыном уездного предводителя команчей (то есть, пардон, дворянства) тому прикидываться не было необходимости. Да и не мог бы он им прикинуться по общеобразовательному уровню.
Тут надо сказать несколько слов о личности генерала Май-Маевского, выведенного в фильме под именем Ковалевского. Кстати, судя по сохранившимся фотографиям, актер Стрижельчик действительно внешне похож на свой прототип…
Так вот — все свидетельства о Май-Маевском, даже от его откровенных недоброжелателей (типа генерала Врангеля), сходятся в одном: это был исключительно талантливый тактик и человек личного даже не мужества, а бесстрашия, доходившего до безрассудства. И это уже в генеральских-то чинах и не юных годах — с папиросой с зубах и винтовкой наперевес поднимал он свои части в атаку — «через кровь, через смерть, через боль». И было у него две традиционных черты русских офицеров — любовь к выпивке и прекрасному полу… Но кто возьмется его осуждать за это?
В результате лихой мужик Макаров — а что он, без сомнения, был лихим, подтверждает вся его последующая жизнь, — пришелся очень ко двору. Точнее, к штабу. Тут-то и начинается его разведывательная деятельность. Точнее, не столько разведывательная — за отсутствием связи никакой информации он никуда передавать не мог, — сколько подрывная. То есть — в первую очередь организация пьянок и блядок своего патрона. И получение от него с похмелья или по пьяни благоприятных приказов…
Я не возьмусь судить, происходила ли эта «революционная агитация и пропаганда» сама по себе или под воздействием брата-большевика, каковой тоже оказался при штабе армии в невысоком чине. Потому что следует учитывать сппецифику источников. Каковых, в сущности, два.
Первый — это собственные мемуары Макарова, опубликованные в 1927 году. Я их тогда не читал — но видел своими глазами. В букинистическом магазине на улице Димитрова, прямо напротив памятника. Где он соседствовал с пельменной, посещаемой нами на предмет противозаконного распития водки — дома этого уже много лет нет и в помине.
Так вот, поскольку все мы в те годы (начало 70-х), были, хоть и Бывшими, но Интеллигентными Человеками (бичами, сиречь), распитие мы всегда предваряли посещением букиниста. Где можно было по дешевке (не дороже поганого портвею) купить очень разные и интересные книги. И вот в один из такх заходов я увидел там книгу:
П.В.Макаров. Адьютант генерал Май-Маевского. 1927 год.
Только вот цена ее показалась мне на тот момент неприемлемой — аж 10 рублей. Не то, что у меня их не было — но это было только начало веселья, и покупку ее я решил отложить до ближайшей зарплаты: такие книги в том магазине могли лежать месяцами. Увы — эта оказалась исключением, в день получки ее уже не было.
Тем не менее, представление о ней можно было получить из того самого давешнего сценария — он достаточно близко следовал ей. Сценаристов даже обвиняли в плагиате — ИМХО, без достаточных оснований (мемуары эти я прочёл уже в наши дни, когда они стали доступны в Интернете).
Ну а главное — что мемуары штука своеобразная: с одной стороны, автор их лучше всего знает, как оно было на самом деле, с другой — далеко не все, что он пишет, на самом деле было (и далеко не всегда это сознательное искажение истины). В данном случае нет и документальных способов проверки — это было отмечено еще тогда, в конце 20-х, когда все дожившие строчили мемуары также, как нынче блоги.
Второй же источник — это совершенно случайные блоки информации, которые выуживаются из воспоминаний участников тех событий, опубликованных примерно в те же годы, но уже в забугорье. Ценность их — в их косвенности: никого из авторов личность самого Макаров не интересовала, и фигурировал он там постольку-поскольку был участником событий, волновавших автора. Те самые косвенные свидетельства, на которых только, по словам Алана Хокарта, и может основываться истина…
Многое из этих свидетельств сейчас опубликовано у нас. Немало их существует и в электронном виде: поиск в Гугле по сцепке Павел Васильевич Макаров плюс Май-Маевский, например, дает на удивление богатый урожай.
И потому от изложения дальшнейшей фактографии я воздержусь. Каждый может восстановить ее указанным образом. И составить себе собственное представление о степени достоверности.
Воздержусь я и от оценки нашего героя — будь он большевистским шпионом, каким представлял себя сам, предателем, каким предстает в источниках второй группы, или просто плыл по течению случайно сложившихся обстоятельств (как кажется мне). Никто из нас не оказывался в такой ситуации — и потому не нам судить…
А дальнейшая судьба его сложилась так. Вопреки фильму и роману, никаких грандиозных диверсий он не устраивал. Был уволен вместе со своим шефом Май-Маевским (точнее, даже не уволен, а остался без должности). Арестован был уже при Врангеле — после провала большевисткого подполья, одним из руководителей которого был его брат. Брата растреляли, Павел Макаров смог бежать.
После этого возглавлял в Крыму партизанский отряд зеленого или красно-зеленого оттенка. В конце 20-х, как уже говорилось, написал мемуары, ставшие предметом партийных разборок. По некоторым сведениям, арестован в 1937 — но освобожден. Во время Второй Германской возглавлял партизанский отряд — в том же Крыму.
Умер в преклонных годах своей смертью — уже после выхода фильма, году в 70-м. По одним сведениям, фильм ему очень не понравился, по другим — он очень выского оценил Юрия Соломина в роли себя.
Вот такая история…
PS Да, а генерал Май-Маевский после увольнения с должности жил как частное лицо в Севастополе, почти без средств к существованию (вопреки легенде, лично он ничего не награбил), отказался от предложения Шкуро (называвшего его батькой) эмигрировать и обещания поделиться награбленным (тот-то себя не обидел). Умер от сердечного приступа (вероятно, абстинентный синдром) чуть ли не в момент Крымской эвакуации.
PPS Романтические моменты в этой истории тоже фигурируют — но они настолько противоречивы и недостоверны, что не будем поминать дам, которых уже давно нет в живых (а возможно, никогда не было вообще).
PPPS А три последующие книги, помянутые в начале блогометки, никакого отношения к исторической действительности не имеют вообще — quasi una fantasia, как говорил Великий Комбинатор.