Азиатские заметки. Лошадиные истории. О Профессоре

Алексей Федорчук

В прошлой лошадиной истории я упоминал о Профессоре — старом нашем коняге, старом, но безоказном и безропотном. Который однажды спас мне жизнь — себе, впрочем, тоже. Теперь вот расскажу подробнее. Эту историю я никогда никому не рассказывал — стыдно было за своё махрово-кондовое раздолбайство.

Ну, как обычно, дело было в горах Киргизщины. Год 1978-й. Ликвидировали участок Караказык — это на подъёме с юга на одноимённый перевал. То есть вывозили буровые и прочий хлам. Собственно, я и вывозил. Напрочь забыл вывезти буровые шланги. Даже не столько забыл, сколько подумал, что добра этого — хоть каким хочешь место кушай. Но вот на новом участке оказалось, что ни фига их не хватает — с водой большой напряг, далеко тянуть было. Ну начальник мне и говорит — ты шланги не вывез, ты и ликвидируй последствия. А заодно там несколько канав осталось неодоопробованных — отбери бороздовых проб 3 на 8.

Ну взял я конягу, этого самого Профессора, и поехал. Седло вьючное, так как не скачками собирался заниматься. Вот разве что ума хватило уздечку на него нацепить, а не недоуздком ограничиться, как обычно мы в таких случаях делали. Потому что всего-то дороги — речку Коксу перейти, речка серьёзная, но большая, место для переправы найти завсегда можно. А потом уже собственно речку Караказык — ранним утром её можно было просто по камушкам перепрыгнуть.

Переправился, Профессора на берегу оставил, сам на участок пошёл. Бухту шлангов нашёл, проб бороздовых набрал — это в сумме под полста килограммов тянуло. Ну и занялся самодеятельностью.

Потому что было над участком Караказык одно местечко — при съёмке двухсотке это закартировали как сурметашские конгломераты. Но никакие это были не конгломераты. А были это самые настоящие карбонатиты — такие потом на Гиссаре описали, а тогда никто и никогда про них не писал.

Ну и раз меня туды занесло — смотался я на этот пятачок, тоже проб набрать, это ещё километр вверх, выше пяти тысяч. Набрал, собрал всё хозяйство на участке, потащился на берег, к коняге. А идти надо было по обрывчику из визейских мраморизованных известняков, по щели. Щель мраморной крошкой засыпана. То есть надо так аккуратненько эту самую крошку из щели скидывать на каждом шаге.

А обувка у нас была — абалаковские трикони, которые на шурупах. Сами железяки от триконей стачивались за месяц работы примерно. Но ботинки были очень кондовые. Поэтому мы на них лошадиными ковочными гвоздями набивали мотоциклетный протектор.

Ну вот так иду, иду — а сил уже ни хрена нету, 12 часов работы выше четырёх с полтиной. И остаётся до травки, по которой уже спуск к речке, метров буквально пять. И я с криком «А гребись оно всё конём» перестал крошку стряхивать и рванул. Ну естественно тут же и сорвался — нога вместе с крошкой соскользнула. И полетел с обрывчика. Немного, метров 20. Потом осыпушка из этой самой мраморной крошки метров сто. А потом уже основной обрыв, метров двести, и речка Коксу.

Снесло меня боком, полста килограммов приживают, не дают повернуться. Каким-то чудом, таки, на живот перевернулся, молотком в крошку зарубился и начал подниматься — типа так прыжками: на 10 сантиметров подымешься — на 5 сползаешь вместе с крошкой, осыпушка живая такая. То есть не сачканёшь.

Ну как-то выбрался, дополз до коняги. С полчаса просто курил — нервишки успокаивал. А силу уже ещё меньше, чем ни хрена. вьючить лошадь по нормальному просто в лом. Кое-как связал бороздовые пробы попарно, перекинул через седло, сверху бухту шланга кинул, сверху сам взгромоздился — и пошли бродить речку Караказык.

А дело уже к вечеру идёт, за день ледник вверху потаял, вода поднялась раза в три. И посреди Караказыка нас сносит. Я падаю, свержу на меня бухта шлангов, сверху бороздовые пробы, сверху — Профессор. Тот самый случай, когда впору было проявить солдатскую смекалку: только и оставалось времени смекнуть, что это звиздец.

А вот ни фига. Профессор мой каким-то фантастическим рывком поднялся, вырвал меня, вместе с пробами и шлангами, и на берег выскочил. Как он сумел — до сих пор не понимаю, коняга старая была и не очень сильная. Но вот выбрались…

В лагерь вернулись уже в темноте. Получил очень большой мешок звиздюлей от начальника: фигли так долго возился с таким плёвым делом. Звиздюли аккуратно в мешок складировал, но что было, несказал. И нкиму с тех пор это не рассказывал…

А на следующий год на участве Караказык начались всамделишние тяжёлые работы: штольню проходили, буровую СБА-500 затащили (это уже настоящая установка, не то что наши УКБ), через Караказыкский перевал дорогу пробили колёсную. Потом по ней мотоциклетные туристрассекали.

А потом всё это дело прикрыли…

Добавить комментарий