Fedora 12: впечатления от релиза

Алексей Федорчук

Долгожданный выход в свет 12-й версии Fedora особых эмоций у меня поначалу не вызвал, потому как я сидел на «сыромятной» версии, начиная с ранней пред-беты или поздней альфы, и благодаря регулярным обновлениям асимптотически приближался к тому, что 17 ноября 2009 года стало релизом.

И можно было бы и продолжать пользовать этот асимптотический релиз: накануне выхода его в репозитории были внесены изменения, благодаря которым пользователи Rawhide, не модифицировавшиеся свои настройки доступа к пакетам, автоматически переходили на 12-ю стабильную версию. И напротив, дабы продолжать пользовать Rawhide, стало необходимым выполнить некоторые манипуляции.

Однако, продолжая некоторое время работать на асимптотической 12-й версии, я решил, что это непорядок. Кроме того, хотелось опробовать Russian Fedora Remix в чистом виде — ранее я устанавливал систему с официальных дисков проекта, а ремиксил её, просто подключая соответствующие репозитории. а тут, внимательно следя за ходом разработки RFRemix по блогу Аркадия Шейна aka Tigro, решил обратиться к первоисточнику русской Fedora.

Для начала новая версия, как в оригинальном, так и русско-ремиксовом вариантах, была опробована в VirtualBox’е. В обоих случаях я воспользовался полными установочными DVD — и в обоих случаях всё кончилось хорошо. Попутно выявились все отличия инсталляционного процесса между «ихним» и «нашим» вариантами. Помимо отличия логотипов

rfr01.png

они заключались в следующем.

Во-первых, как и в прошлой версии, RFRemix предлагает кириллическую раскладку клавиатуры с различными переключателями (хотя и не всеми возможными):

rfr02.png

Тогда как Fedora американская ограничивается одним — привычной «подоконникам» Alt+Shift. Хотя, надо сказать, вариант раскладки и там, и тут один — winkeys. Так что приверженцам, скажем, «машинописи» без постинсталляционной настройки клавиатуры всё равно не обойтись.

Во-вторых, если американцы, послушные законам своей страны, при первичном подключении репозиториев пакетов ограничиваются только free-разделами оных, наши сограждане, в соответствие с законами людскими и Божьими, а также здравым смыслом (что, как ни странно, в данном случае не вступает в противоречие и с законма российскими), предлагают подключить все «побочные» репозитории:

rfr03.png

Как следствие, это имеет результатом доступ ко всякого рода мультимедийным кодеками и проприетарным драйверам. Каковые, правда, почти в полном комплекте имеются и на дистрибутивном носителе. Однако и это уже было в прошлой версии.

А вот третье отличие — новшество 12-й версии RFRemix: вывод для всеобщего обозрения панели с опциями первой, после собственно установки, загрузки системы, так называемой firstboot. То самое, что разработчики оригинальной Fedora старательно прятали от народа:

rfr04.png

Здесь мне кажется важным обратить внимание на следующие моменты:

  • включение в Наутилусе опции открывать все каталоги в одном окне — по умолчанию, вызванный через меню Places, он каждый каталог отрывает в окне собственном, подобно Explorer’у из Windows;
  • разрешение PackageKit’у обращаться к локальным репозиториям (например, на установочном DVD) при отстутствии подключения к Интернету — по умолчанию он начинает любую операцию с синхронизации с сетевыми репозиториями;
  • выбор между сборками Freetype — умолчальной, по патентным соображениям используемой в оригинальной Fedora, и «человечьей» — с поддержкой опций subpixel rendering и bytecode interpreter.

Последнее, разумеется, сугубо дело вкуса — некоторые, наоборот, предпочитают оригинальную сборку Freetype. Хотя, на мой взгляд, при этом нормально смотрятся только шрифты google-droid, которые, похоже, на опции Freetype плевать хотели. Прочие же свободные шрифты, например, Dejavu, Bitsream Vera и Liberation, выглядят просто душераздирающе.

Да, ещё одно важное различие между оригинальной Fedora и русским её ремиксом касается системы безопасности SELinux: в RFRemix она устанавливается в так называемом «разрешающем» (permissive) режиме, что практически эквивалентно её полному отключению. Оригинальная же сборка по умолчанию включёт принудительный режим SELinux, что на пользовательском десктопе бессмысленно и обременительно, а в пре-релизах 12-й версии ещё и влекло кучу ошибок, так что его всё равно приходилось отключать.

Прельщённый всеми этими фичами, взялся я устанавливать русский ремикс Fedora. И тут совершил сразу две ошибки. Первая была в том, что вместо полюбивщейся мне сетевой установки с маленького диска netinst, я вооружился полным DVD. Потому что как раз в это время у моего провайдера были перебои со связью, и я просто банально побоялся обрыва коннекта посреди инсталляции.

А второй моей ошибкой было то, что, успокоенный безболезненной установкой системы в виртуалке, я не предварил инсталляцию на реальном «железе» запуском LiveCD.

Как и следовало ожидать, в реальности всё оказалось совсем не так, как в виртуальности. То есть систему я таки установил нормально и дошёл до первой перезагрузки. Каковая началась бодро и весело, но оборвалась в самом конце старта Иксов, перед появлением панели авторизации gdm, с сообщением об ошибке в drm-модуле.

Тут бы мне задуматься и опять-таки прибегнуть к помощи LiveCD. Однако, решив, что это ошибка русского ремикса, я ничтоже сумняшеся схватил оригинальный установочный DVD и попытался повторить процедуру установки уже с него. С тем же результатом — выпадением на последней стадии загрузки Иксов.

Тут-то я и вспомнил о том, что на форуме Russian Fedora жаловались на не вполне корректную работу 12-й версии со встроенной графикой от Intel — а у меня как раз интегрированная материнка с северным мостом G35. Правда, в моём случае даже о некорретной работе говорить не приходилось — её просто не было вообще. То есть можно было подозревать ошибку в Intel’овском видеодрайвере.

Загрузка с LiveCD (стандартного, с GNOME, взятого с официального серевера проекта) эти подозрения подтвердила: она обравалась на том же самом месте, что и при первом старте после установки.

И это — при стандратнейшем и распространённом графическом чипе, который скоро вот уже полтора года служит мне верой и правдой во всех дистрибутивах Linux, во FreeBSD и Open Solaris. В том числе и в самой же Fedora 11-й версии и пре-релизах 12-й.

С одной стороны, это внушало большие опасения — за время предыдущих попыток установки я сильно развалил прежнюю, работавшую, систему, а восстанавливать её в устаревшем состоянии было скучно и не интересно, короче — западло. Я даже предпринял попытку установить в качестве основной системы StormOS, о которой писал недавно — и в ближайшее время рассчитываю написать ещё.

Но, с другой стороны, всё произошедшее вокруг 12-й Fedora вселяло и надежду — если речь идёт об ошибке в отношении столь распространённого чипа, есть шанс, что за прошедшие с релиза дни она уже исправлена. И я взялся за то, с чего по хорошему следовало начинать — за установку с диска netinst, который всё инсталлируемое хозяйство вытаскивает из сетевых репозиториев.

Диск для сетевой установки у меня был припасён только один — оригинальный. А поскольку качать и записывать в полуразваленной системе ещё и ремиксовый netinst было напряжно, то им я и воспользовался. И тут уже — с превосходным результатом: установка прошла гладко.

И нет худа без добра — поскольку прежняя рабочая система была почти безнадёжно испорчена, я переразметил диск, решив в очередной раз поэкспериментировать с программным RAID’ом.

В моей машине имели место быть два винчестера, оба — с интерфейсом SATA и оба — производства Samsung, различающиеся объёмом: 160 Гбайт первый и 500 Гбайт второй. Озаботившись предварительно надёжным резервированием данных на внешний винчестер, я штатными средствами Федориного инсталлятора разметил его следующим образом:

  • на первом, меньшем, диске, создал раздел под будущий /boot объёмом 200 Мбайт, с файловой системой ext3;
  • на первом и втором дисках сделал по разделу 15 Гбайт каждый, объединил их в softRAID 0, отформатировал в ext4 и отдал под корневой каталог;
  • оставшиеся на первом диске 130 с копейками «ненастоящих» мегабайт (которые, как утверждают пуристы, следует называть мебибайтайми — MiB; именно так обстоит дело в современных версиях утилиты fdisk) я, вместе с точно таки же по объёму разделом второго диска, также в качестве программного RAID’а нулевого уровня с файловой системой ext4, предписал монтировать в каталог /home;
  • раздел второго диска в 300 Гбайт, опять же несущий etx4, будучи смонтирован в каталог /home/data, отводился под файлопомойку;
  • наконец, последние 25 примерно гигабайт второго диска я оставил неразмеченными — для последующих экспериментов разной степени нездоровья.

Результат превзошёл все мои ожидания. Я уже отмечал для пре-релизных выпусков 12-й версии, что развёртывание её происходит ощутимо быстрее 11-й, во-первых, и что в сетевом варианте она устанавливается несколько быстрее, нежели с установочного CD или DVD. Однако применение программного RAID’а сократило интервал времени между окончанием разметки и предложением рестарта минимум вдвое. Конечно, не в последнюю очередь и за счёт уменьшения срока проверки зависимостей, к чему я ещё вернусь.

В установленной системе программный RAID также показал себя с самой лучшей стороны — восстановление данных из страховых копий много времени не заняло, не смотря на относительную медленность моего внешнего терабайтника с USB-интерфейсом.

Вот ведь интересно: ещё совсем недавно мне казалось, что при современных файловых системах типа ZFS, ext4 и btrfs никакой RAID, ни программный, ни даже аппаратный, не в состоянии увеличить быстродействие повседневных файловых операций настолько, чтобы это стало заметно невооружённым тестами взглядом. Ан нет — RAID сказался положительно не только на массовом копировании данных, но и на «отзывчивости» системы в повседневной работе.

Рост быстродействия дисковых операций при использовании программного RAID’а — факт, конечно, отрадный, но не имеющий прямого отношения ни к Fedora, ни к её последней версии. А вот ускорение установки пакетов — непосредственно с 12-й версией и связан. Причём оно фиксируется и при использовании консольного yum‘а, и при установке через графический PackageKit. И обусловлен он двумя причинами.

Первая — в 12-й версии пакеты формата rpm сжимаются не с помощью допотопной утилиты cpio, а по очень эффективному с точки зрения компрессии lzma-алгоритму, благодаря чему и быстрее получаются из сетевых репозиториев.

Вторая причина… собственно, самой причины я не знаю, но результат её можно наблюдать воочию: проверка зависимостей устанавливаемых пакетов, предшествующая их собственно установке, тянувшаяся в 11-й версии мучительно долго что в yum‘е, что в PackageKit’е, ныне ускорилась буквально в несколько раз. Вызвано ли это совершенствованием самих утилит или организации метаданных пакетов — гадать не буду. Но, повторяю, факт налицо.

Вообще визуальное быстродействие новой версии возросло по сравнению с 11-й, которая и сама-то не отличалась излишней задумчивостью. Уже это делает оправданным переход на новую версию дистрибутива. А если вспомнить о существенном улучшении звуковой системы Pulseaudio, новый GNOME с экспериментальной оболочкой GNOME Shell, мнодестве мелких, но приятных удобств в работе с теми же пакетами — переход будет оправдан вдвойне. Впрочем, об удобствах речь пойдёт в следующей заметке — по ходу рассказа о превращении чопорного американского дистрибутива в его удалой русский ремикс.