Как курили геологи встарь

Алексей Федорчук

Недавно в сети наткнулся на сообщение, что власти наши предержащие собираются полностью искоренить курение к 20… не запомнил какому году. Кажется, даже и внимания не обратил, ибо смысла не имело: на моей памяти один обещал коммунизм к 1980 году, другой — отдельную квартиру каждому гражданину к 2000. Результаты чего всем известны. Так что оснований доверять очередной дате нет ни малейших. А вот задуматься о причинах нынешней борьбы с курением повод есть.

Разумеется в основе этой борьбы лежит забота о здоровье россиян. Хотя, как известно, однозначно вред курения никто никогда не доказал: чтобы убедиться в этом, достаточно в любом поисковике набрать ключевые слова типа:

вред курения не доказан

Так что показания для борьбы с курением — не медицинские, а социальные и экономические. Экономические — очевидны: давление со стороны конкурентов, производителей альтернативных и нетрадиционных средств, от медикаментов до наркотиков. Но это — у них, на проклятом Западе, который всё продолжает загнивать. У нас же важнее социальные показатели: разобщение граждан не только по национальному, религиозному или, скажем, «локационному» признаку, но и по отношению к курению. При этом немаловажен фактор создания прослойки бросающих курить. Которые, по понятным причинам, ненавидят и курящих (за то, что курят), и некурящих (за то, что им бросать не нужно).

Отступление. Следует чётко различать категории людей, переставших курить и курить бросающих. Первые достигают результата — перестал курить (по тем или иным причинам), и всё. Например, жене одного моего старого товарища врачи курить запретили категорически. Да, бывают такие болезни — каи и болезни, при которых нельзя, например, бегать или поднимать тяжести. Так вот, он из семейной солидарности тоже перестал курить — и более об этой проблеме не вспоминал никогда.

Человек же, бросающий курить, постоянно находится в процессе, мучая себя и напрягая окружающих. Что особенно отчётливо проявляется в поле. Как правило, это выражается в том, что бросающий курить не берёт с собой запаса курева. И страдает. А, глядя на него, страдают товарищи. И, разумеется, делятся с бедолагой своими запасами. А поскольку курево где-нибудь в корякской (якутской — нужное дописать) — это не оленя и не тюленя, то есть ресурс невосполнимый, то рано или поздно страдать начинают все. Что отрицательно сказывается на производственных показателях — для прекращения страданий приходится делать паузу в работе и добираться до ближайшего посёлка (пару-тройку сотен километров).

Однако курящие — это самый устойчивый стимул против такого разобщения контингент, ибо они дружелюбны, доброжелательны а иногда, можно сказать, даже деликатны: ведь, как сказал классик, всегда покурить на двоих. И редко когда встретишь среди них жлоба, которые не поделится с ближним предпоследней сигаретой. Или не найдёт уголка, где он сможет курить с наименьшими для некурящих напрягами. Подтверждением чему — группа на FB, которая нынче празднует свой месячный юбилей. Что и послужило поводом внести эту страницу в Исповедь геолога.

Так что для начала — несколько слов о себе. Тем более что к теме номера это имеет некоторое отношение. Закурил, как сейчас помню, 3 сентября 1972 года. Поле, Приазовье, чуть восточнее Жданова (бывшего и будущего Мариуполя). Родине в тот год позарез понадобился германий (зачем — не знали тогда, а я и до сих пор не знаю). Так что занимаемся мы переопробованием керна старых скважин на предмет этого самого железия.

А занятие это похоже на то, что делала бригада Венички Еврофеева на кабельных работах в Лобне. То есть: с утра раскладываем керновые ящики из стопок (метра 2 высотой, а то и поболее) плашмя, потом отбираем пробы, потом ящики складываем. По возможности в зад. По возможности — потому как ящики старые, прогнившие, и иногда вместо складывания раскладываются окончательно, на составные части.

В общем, тоска зелёная, прерываемая иногда поездками в посёлок. Где затариваемся белым и красным (вот такие были мы хипари поневоле). После чего происходил праздничный ужин с пением под гитару.

Но это действительно иногда — не морали с этикой для, а потому как идёт уборочная, и с бензинкой по всему району большие напряги. Так что однажды усугубили мы бело-красную норму ещё и жёлтым прицепом. Что веселию за ужином весьма поспособствовало. Разумеется, с перекурами — я единственный был некурящий на весь отряд. И вот поглядел я на товарищей — и такая тоска меня обуяла. Говорю:

— Ребята, дайте, что-ли, и мне сигаретку…

С тех пор, с горджостью могу сказать, не бросал курить ни разу. В отличие от всяких слабовольных, типа Сэмюэля Клеменса akaМарка Твена, который проделывал эту процедуру десятки раз.

Ну а потом было МГУ’ёвое скубенчество, Алайщина (один из курительных эпизодов описан ранее), затем Корякщина со всякой Корейщиной и Корсиканщиной. И везде нам курево строить и жить помогало. Если интересно — продолжу.