Алексей Федорчук
Обсуждение на форуме POSIX.ru, посвященное смерти и бессметрию оптических приводов и соответствующих носителей, побудило меня припомнить историю триумфального их шествия по пользовательским десктопам — пока я её ещё помню.
Нынешнее поколение полагает, что компьютеры уже родились с накопителями CD (как и, к слову сказать, с предустановленной Windows). Однако это не так. До середины 90-х годов в настольных персоналках они были экзотикой — редкой и дорогой. Полузабытый ныне NeXT, оснащённый оптическим приводом от рождения, ощущался как признак неимоверной крутизны. Да её и являл — по крайней мере, в отношении стоимости. Каковая, кстати, и послужила причиной безвременной кончины этой платформы.
А вот бытовые CD-проигрыватели, предназначенные для прокрутки аудио-компактов, уже были достаточно распространены — по крайней мере, в кругах, приближённых к новым русским. Кстати, существовало тогда и терминологическое различие между бытовыми и компьютерными дисками: первые в обиходе назывались компактами, вторые — сидюками.
Более или менее широкое распространение оптических приводов в персоналках можно отнести к 1995 году — в виде одно-, а затем и двухскоростных моделей. Да и то, широта эта была весьма относительной. Например, в нашей лаборатории, отнюдь не обделённой отечественными и международными грантами, мы смогли позволить себе всего одну машину с CD-читалом — о CD-писалах в индивидуальном пользовании и речи не было.
Ибо появившиеся на наших просторах примерно в то же время CD-писала представляли собой внешние агрегаты размером с половину хорошего десктопа, исключительно с SCSI-интерфейсом — соответствующая монофункциональная карточка шла в комплекте, потому что работоспособность их с универсальными SCSI-адаптерами не гарантировалась.
Стоимость этого хозяйства подбиралась к трём штукам американских рублей — для сравнения, компьютер среднего уровня в актуальной комплектации стандартно укладывался тогда в тысячу. Ну и цена записываемых болванок была около десятки за штуку — а болванок перезаписываемых тогда не было ещё и в проекте.
Писали такие монстры на одинарной скорости (читали — на двойной), то есть — очень долго. Причём процесс записи был окружён прямо-таки сакральным ореолом: в это время не то что работой на записывающей машине нельзя было заниматься, но, во избежание переполнения буфера, категорически не рекомендовалось трогать мышь или клавиатуру, а также кашлять, чихать и создавать прочие помехи.
Тем не менее, переполнение буфера иногда происходило самопроизвольно, и тогда болванку можно было выкидывать — ни малейшей мультисессионности не было и в помине. Да и после вроде бы успешной записи желательно было выполнить верификацию — во избежание неожиданностей в дальнейшем. А, как легко догадаться, занимала эта процедура ровно столько же времени, сколько и сама запись.
Запись осуществлялась посредством специальной программы, идущей в комплекте с писалом, и работавшей исключительно под Windows 3.1x — под 95-й вынь-дой запустить её было невозможно. И писались диски в чистом iso-9600 — то есть с именами файлов в формате 8.3, данном символами верхнего регистра. Что являлось трудно разрешимой проблемой при переносе, скажем, гипертекстовых материалов на Linux-машины, первые из которых в это время и появились.
Конечно, как было сказано в одном из комментариев к упомянутой теме, особо продвинутые пользователи испокон веков пользовались ftp. Однако в наших условиях для перекачки объёма одного сидюка (тогда это было 650 Мбайт) даже по внутренней локалке требовались геологические масштабы времени. А уж закачать что-то извне или наоборот, наружу — и время существования Метагалактики не показалось бы чрезмерным.
И тем не менее, это было гораздо удобнее не только дискет, но и посильных по стоимости стриммеров — тех самых, что подсоединялись разъёму для трёхдюймовых дискет, были страшно медленны и неуклюжи.
И потому поначалу с такой радостью были восприняты первые внутренние CD-писала, появившиеся около 1997 года по (относительно) доступной для индивидуального пользователя цене — если не изменяет память, около 300 баксов.
Радость эта, однако, была не долгой, ибо тут же выявились проблемы с совместимостью. Три или четыре производителя этих устройств применяли собственные, фирменные, интерфейсы. Но это было полбеды, разрешаемой посредством комплектных карт расширения. Да и производители звуковых карт наладили на своих изделиях соответствующие разъёмы.
Хуже было то, что устройства от разных производителей работали только с собственными программами записи дисков. И писали вовсе не в iso-9600, а в собственных форматах (из них памятен мне формат CD-RFS от Sony). И чтение их требовало собственных же драйверов. Правда, драйвер этот автоматически записывался на диск при начале сессии, так что в Windows с этим проблем не возникало. Но вот о чтении таких компактов под Linux’ом можно было забыть. И, думаю, излишне говорить, что и записывать диски в чём-то, от вынь-ды отличном, тоже было невозможно.
Следующим шагом в триумфальном шествии было появление более-менее стандартизированных ATAPI-CD-R. а затем и CD-R/RW. Правда, поначалу и эти устройства были достаточно дороги. подключение их в машинах более чем с одним винчестером требовало некоторых ухищрений, связанных с разносом по линиям IDE-интерфейса. Ну а под Linux’ом требовалось ещё и шаманство с ядром — включение поддержки режима эмуляции SCSI через ATA-интерфейс. А единственный для всех UNIX’ов бак-энд, отвечающий за запись — знаменитый cdrecord Георга Шиллинга, — обладал настолько необычным интерфейсом, что при эпизодическом использовании справится с ним без постоянного обращения к тёте Мане было затруднительно. Правда, тут же началась разработка целой серии фронт-эндов к нему, сначала текстовых, а затем и графических. Однако вели они себя не очень предсказуемо — не было гарантии, что следующая версия окажется работоспособной.
Фактически проблемы с записью CD, а затем и DVD в Linux и соплеменных ОСях окончательно разрешились только с широким распространением SATA-интерфейса и разработкой единого драйвера ata-scsi. Но это были уже совсем другие времена — времена огромных и дешёвых винчестеров, всё более ёмких и стремительно дешевеющих флэшек, распухающих на глазах Интернет-каналов…
Таким образом, история триумфального шествия оптических приводов и носителей на самом деле оказывается непрерывной цепью борьбы с трудностями — как финансовыми, так и технологическими. И потому жалеть о них не стоит: выйдя из мира потребительской электроники, они в неё и вернутся. Где, в силу специфики пользовательского контингента и политики копирастов, им, возможно, действительно уготована вечная жизнь после смерти. Ну а мы, применители, вздохнём с облегчением. И для переноса и хранения данных обратимся к более адекватным средствам.
Про «тетю Ману» улыбнуло :)
Про «сказю» все было просто — с универсальными контроллерами работало, но без вопросов жило только с Адаптеками, а это тоже было из серии запредельных по тем временам цен.
2 Ronin С адаптеками — пожалуй что да. А вот уже с платами следующего ценового эшелона (тоже не бесплатного) — не всегда. Мы на нашем крутейшем сказёвом райде проверяли — уже даже и забыл, как его звали.
И теперь на нас стремительно надвигается blu raid, и скорость его внедрения будет несколько выше, чем у cd и dvd, по закону Мура.
Писали такие монстры на одинарной скорости (читали — на двойной), то есть — очень долго… желательно было выполнить верификацию…эта процедура ровно столько же времени, сколько и сама запись
А разве верификация это не чтение? ;-)
Свой первый CD-ROM Vertos-300 (2x) купил в конце 1995г, с кнопками на передней панели для управления воспроизведением музыкальных компактов. Сейчас на передней панели лишь eject/load, индикатор да отверстие для извлечения диска, например, с помощью скрепки. И на мой взгляд не переполнение буфера, а наоборот, его опустошение.
2 antoshka
Ага, тогда они все практически были с кнопками и регулятором звука.
И, конечно же, да — опустошение: забывать начинаешь уже о таких подлянках :)
Насчет блюрея такая ИМХА — никогда он не появится на компах в сколь-нибудь значительном количестве. Ибо производители таковых явили из себя унтерофицерскую вдову, причем в реальности. Нехрен было так безумно жадничать. А сейчас поезд ушел безвозвратно.