Алексей Федорчук
Современная литературная критика учит нас, что нынче в драматургии не обязаны присутствовать протагонист — белый и пушистый двигатель сюжета, и его антагонист, вставляющий палки в колёса своими чёрными руками. Так что обойдусь и я без наклеивания ярлыков. Тем более, что формированию сюжета в равной степени способствуют оба участника противостояния, вынесенного в заголовок цикла.
Итак, описанный в прошлой заметке расклад смешивается объявлением о выходе нового дистрибутива — Ubuntu, который представляется как самый совершенный и окончательный пользовательский Linux-десктоп, с помощью которого любая кухарка сможет управлять персональным компьютером. Возможно, даже не под наблюдением комиссара сисадмина.
Надо сказать, что «действующие» пользователи Linux встретили появление Ubuntu… да никак они его не встретили. Ибо помнили ещё и «год великого перелома — 1999-й, обещавший приход Linux’а на каждый пользовательский десктоп. И первую волну юзерофильных дистрибутивов, каждый из которых представлялся как «Linux с человеческим лицом» (можно подумать, что до этого у Linux’а было не лицо, а… ещё одна спина). И то, как эти человеколицые дистрибутивы меняли имена, исчезали или влачили жалкое существование, не нужные никому, даже своим создателям.
Кстати, впервые выражение «Linux с человеческим лицом» я услышал (точнее, прочитал) применительно к Corel Linux, типичного представителя юзерофильных дистрибутивов первой волны. И, столь же кстати, бывшего в этой волне первым «барашком» — если оставить за чертой Mandrake, который был всё-таки дистрибутивом всамделишним, и под именем Mandriva остаётся им до сих пор. Так вот, Corel Linux, возникнув в недрах одноимённой фирмы (да-да, той самой, которая Corel Draw — она тоже оскоромилась на ниве Linux’а, но это совсем другая история) в 1999 году и удостоенный кучи хвалебных отзывов в околокомпьютерных СМИ, в том числе того самого, про лицо (что невольно вызывало вопрос: если это его лицо, то какова же его, да простят меня читающие это дамы, жопа)…
Ну вот, отвлёкся на эмоции, так что резюмирую: этот самый человеколиций Corel не прожил и года, как исчез из поля зрения. Возродившись затем под именем Xandros, был замечен в порочащих его связях со скандально известным Lindows и вполне добродетельным Freespire, которые все переименовывались, сливались, поглощались — пока лет пять назад не упокоились в одной братской могиле.
Так что те самые действующие пользователи, интересующиеся новыми дистрибутивами, поначалу пророчили и Ubuntu ту же судьбу. Должен сознаться, среди них, наряду со многими, был и автор этих строк. Наиболее определённо о первой версии Ubuntu высказался мой старый товарищ, возможно, памятный посетителям Юниксфорума и форума Позикса по нику DW. Установив Ubuntu одним из первых в нашем кругу, он сказал примерно так:
Очень интересный дистрибутив. Но для своей задачи — ознакомления совсем ньюбов — совершенно не пригоден: слишком много надо допиливать.
И в первой версии (04.10) так оно и было. Что опять-таки не способствовало оптимистической оценке Ubuntu. Так что я выкинул его из головы.
Однако это был один из тех нередких случаев, когда провидцы и ясновидцы, даже будучи очевидцами, оказались не правы (повторяю, это и ко мне относится). Ибо не учли личности организатора всего этого безнадёжного предприятия. А меры, предпринятые Марком Шаттлвортом для продвижения своего произведения, были дезординарными, с одной стороны, и вполне тривиальными — с другой.
Самой дезординарной мерой была организация заказов на компакты дистрибутива безвозмездно, то есть даром — с бесплатной же почтовой доставкой по всему миру, в том числе по России. И это действительно работало — даже в самых удалённых городах и весях нашей необъятной родины.
Правда, по поводу этой акции скептики поначалу иронизировали: нынче каждый линуксоид имеет возможность бесплатно заказать себе подставку под пивную кружку. А ведь зря иронизировали: в результате о Linux’е узнала масса людей, прежде о его существовании и не подозревавших. И немало представителей этой массы дистрибутив хотя бы опробовали. А кое-кто из опробовавших так к нему и прикипел.
Это была одна из причин почти мгновенного роста популярности Ubuntu. Вторая же, как я говорил — вполне тривиальна: интенсивная «работа над ошибками», и не только своими. Ubuntu изначально позиционировался как очередной Linux с человеческим лицом, с одной стороны, и концентратор самого свежего софта — с другой. В плане первого вопроса были учтены все ошибки прежних попыток «очеловечивания» Linux’а. И в итоге разработчикам удалось если не найти оптимум между «настройкой с паяльником и осциллографом» и «молчаливыми визардами для полных идиотов», то вплотную к нему приблизиться.
Направление работ по второму вопросу очевидно: использование самых свежих версий софта всегда потенциально чревато ошибками в оном — и ошибки эти следовало исправлять. Или не допускать — путём сознательного ограничения «степени свежести» — ведь программы, в отличие от осетрины, бывают свежести весьма разной. И в итоге в Ubuntu не стало никакого особого гипермодерна — она основывалась на репозиториях Debian тестируемой ветки, пригодность к использованию которой в десктопных условиях общепризнана.
В результате осенью 2005 года, когда, подстрекаемый лавинообразным нарастанием сетевых публикаций об Ubuntu (что само по себе было показателем популярности), я серъёзно заинтересовался этим дистрибутивом, то обнаружил вполне зрелую систему, пригодную к применению «искаропки» пользователем любого уровня. Разумеется, не без некоторых шероховатостей, касавшихся в первую очередь локально-зависимых вещей, но это было вполне естественно: обеспечить равную поддержку всех языков, от зулусского до русского, за столь короткий срок физически невозможно. Да и лечилось всё это достаточно просто,
Мои впечатления того времени изложены в серии заметок, первой из которых была про Kubuntu и африканские страсти, второй — про собственно Ubuntu (обе касались версии 5.10), затем — про тестовую версию и релиз 6.06, в том числе и про впервые появившуюся тогда Xubuntu. По ним можно составить впечатление о состоянии дистрибутива шесть и более лет назад.
Всё сказанное выше было причиной того, что за год число пользователей Ubuntu достигла не просто — оно превзошло все прочие дистрибутивы. А с учётом появившихся вскоре многочисленных клонов и дериватов — пожалуй, что и превысило их суммарное количество.
Не менее, чем количество, показателен состав пользователей Ubuntu в сравнени с более иными дистрибутивами. Для начала, в многочисленных опросах о первом дистрибутиве Linux на протяжении первой половины нулевых годов неизменно, и с большим отрывом, одерживали победу Mandrake и Mandriva. Но те же опросы о текущем дистрибутиве показывали, что после успешного старта с Mandriva изрядное число пользователей перетекало на другие дистрибутивы.
Для второй же половины нулевых годов картина стала совершенно иной. Первое место в опросах о первом дистрибутиве прочно заняла Ubuntu. И в то же время процент пользователей, оставшихся верными этому выбору, был неизменно высок.
В то же время немало есть и действующих пользователей Ubuntu, для которых этот дистрибутив был не первым, и не вторым, тех, кто прошли и ручную настройку Slackware, и тотальную компиляцию Gentoo, и роман «Ядро и мир» от FreeBSD, а возможно, и сборку LFS. И чьё сердце успокоилось в казённом доме тихой и уютной Ubuntu.
В своё время Марк в интервью журналу
Это люди, которые знают о компьютерах совсем немного и не хотят знать ничего сложного. На самом деле, они просто хотят использовать то, что просто нормально работает и сможет сделать все правильно, так как им нужно, — где они с легкостью смогут найти то, что им потребуется.
И другая, в которую
… входят люди, которые действительно любят свободное программное обеспечение за его качество и техническое превосходство – то есть те, кто является по-настоящему предан идее open source.
Иначе говоря, Ubuntu ориентирован, с одной стороны, на тех, кто сам все знает и умеет, с другой — на тех, кто ничего о компьютерах не знает, знать не хочет, но готов положиться на знающих.
В этом аспекте интересно, что среди пользователей Ubuntu высок процент тех, кто не имеет к компьютерам ни малейшего отношения — ни по долгу службы, ни по велению души. А разве что по жизни вынужден ими пользоваться. Тогда как среди пользователей иных дистрибутивов процент этот исчезающе мал. Более того, среди моих личных, реальных и виртуальных, знакомых (а круг и тех, и особенно других у меня весьма широк) вообще нет людей, не работающих в околокомпьютерных сферах или просто не интересующихся компьютерами как хобби, которые использовали бы какой-либо дистрибутив Linux’а. Разумеется, если этот Linux — не Ubuntu.
Всё сказанное выше могу подтвердить личными впечатлениями и собственным опытом, но это далеко выйдет за рамки настоящей темы. Так что пока — предварительный итог:
Буквально за пару лет Марку Шаттлворту, фирме Canonical, примкнувшим к ним независимым разработчикам и, не в последнюю очередь, активным пользователям — создателям сайтов и авторам блогов убунтийской тематики, удалось превратить, казалось бы, рядовую «человеко-мордастую» поделку в самый популярный и распространённый дистрибутив планеты.
Не будем пока оценивать это в терминах великого советского поэта, автора знаменитой поэмы о «хорошо» и плохо», а примем как медицинский факт. И посмотрим, что же из этого получилось.